Василий Дарков попросил найти даавнюю Катину статью о страховании в Венеции.
Любопытно, Лаля, что я ее — и свою про Шекспира — часто вспоминаю. Например, в понедельник в своем трех-часовом семинаре в Стамбуле прямо кусками цитировал.
Кажется, XV век и сегодня. Какая связь? Ан кусочки-то — а вернее, ОСНОВА не только морского — ВСЕГО страхования закладывалась тогда. В Венеции, Брюгге и других морских и торговых столицах Европы.
Когда писал я свою 900-страничную книгу по страхованию грузов (вместе с Николаем Солонько!) — часто брал ТОГДАШНИЕ страховые полисы. На латыни. Переводил и поражался, сколько из тогдашнего — присутствует в сегодняшнем.
Так что, Василий — для тебя. И всех интересующихся
КОРНЯМИ страхования. А я пошел на встречи, Ташкент — день два.
Вот она:
МОРСКОЕ СТРАХОВАНИЕ В ВЕНЕЦИИ В XV ВЕКЕ
Бонус. Начало будущей книги?
Она будет как раз об истории страхования.
Георгий несколько лет назад привез домой книгу L’Assicurazione Marittima a Venezia nel XV Secolo, автор Karyn Nehlsen-von Stryk. Смотреть на эту книжку всегда было неприятно. Толстая книга с мелким убористым текстом и огромным количеством примечаний и ссылок в скучной суперобложке, иллюстрированной скучной черно-белой фотографией гравюры какого-то неправдоподобного корабля с чрезмерно надутыми парусами и флажком, развевающимся не по ветру.
Несколько лет эта книга тяжелым кирпичом (600 страниц) лежала на моей совести. Поскольку я единственная италоговорящая в семье — мне и предстояло с ней разбираться. Перспектива не радовала. Занимаюсь я в основном неморским, факультативным перестрахованием, и вполне этим довольна. Кроме того, мой практический опыт использования итальянского языка исчерпывается тематикой стройматериалов, мебели, названием автомобильных запчастей и немножко — одежды и косметики,то есть товарами, которые современные бравые итальянские негоцианты без страха и упрека, но зато с интереснейшей финансовой банкротной историей в анамнезе с радостью повезли в начале 90-х в славный город Минск, считавшийся у них почему-то главными воротами в СНГ.
Тем не менее, сколько веревочке не виться, а и до жирафа дойдет. Пришлось взяться.
Нужно сказать, что итальянский язык, достаточно легкий для восприятия туристом, лингвистические нужды которого ограничиваются шоппингом и заказом еды в ресторане, в других сферах, например, околонаучных имеет некоторые милые для ценителя, но очень неприятные для любителя особенности.
Он требует тренировки и постепенного погружения, как дайвинг.
Иначе – перенагрузка. Слова – длинные, полиморфемные, нагруженные, видимо для красоты, двойными согласными, а для сохранения гибкости и изящного усложнения — суффиксами и приставками, коих может быть несколько, опознавание корня дается нелегко, так что все это хорошо, как знаменитые итальянские соусы, для настоящих знатоков и гурманов.
Для дилетантов же все это грозит несварением.
Но! Надо сказать, что чтение нескольких глав примирило меня с задачей продирания через приставки к смыслу, и даже цитирование некоторых фраз на устаревшем венецианском диалекте мелким шрифтом перестало пугать.
Потому, что хоть описываются дела давно минувших дней, происшедших 500-600 лет назад, тексты судебных разбирательств отнюдь не сухие и скучные, наоборот, с некоторыми изменениями звучат, как сегодняшние разговоры уважаемых брокеров и андерайтеров в кулуарах какой-нибудь не обязательно провинициальной тусовки.
Очень живо. И очень познавательно.
Итак, начнем с нас любимых, брокеров, агентов и брагентов, которые 550 лет назад назывались очень музыкально – медиаторе.
Mediatore
Во всех документальных источниках прослеживается важность страхового посредника Медиаторе, который характеризуется как Первое Лицо, Центральная Фигура, Ключевое Звено в деле страхования, хотя не до конца ясны его полномочия, обязанности и ответственность.
Тем не менее, известно, что Медиаторе вел учетные книги как для Страхователей, так и для Страховщиков, являлся гарантом уплаты премии Страховщику, и важнейшим свидетелем для разбирательств.
Самый ранний из документов – Кодекс Торгового Мореплавания, рассматривающих Медиаторе с точки зрения юриспруденции относится к 1786 году, но есть и другие источники – например, выписки из судебных дел Курии ( Магистрат Венецианской Республики, существующий с 1244), где фигура Медиаторе встает во весь свой внушительный рост.
Большинство дошедших до нас документов, свидетельств истории Венеции 15 века указывают на обязательное присутствие Mediatore на всех этапах заключения и ведения договоров страхования.
Из них следует — если возникала необходимость в страховании корабля, товара, фрахта — нужно было пойти в квартал Риальто, где находились Медиаторе, рассказать все как на духу о своей авантюре
(так и хочется использовать этот термин, поскольку по-старо-английски есть термин adventure, который так и хочется перевести, как «авантюра», но правильный перевод – «перевозка»)
— и получить полис.
Тексты полисов уже имели формальные clausole (оговорки – вот откуда пошли английские Clauses), и уже тогда редактировались при необходимости тем же Mediatore, который чаще всего самостоятельно и назначал премию, которая тут же и оплачивалась.
Страховая Сумма
«… отправились к с-ру Тривисану (Mediatore), сказав ему застраховать корабль на указанную стоимость и заплатив ему за это деньги, как и принято» — 1465 год.
Далее Медиаторе с полисом или несколькими обращался к Страховщикам (по свидетельствам, которые недостаточны для статистики, но все же имеющимся — 90% страховщиков были Патриции, то есть благородные граждане!).
По сохранившимся полисам можно судить, что андерайтерами были постоянные подписанты, так что Медиаторе ходил по одному и тому же маршруту, к привычным ему Страховщикам, совсем как сегодня в Сити.
Иногда Медиаторе отправлял собирать подписи помощника – гарсона, так что, похоже, андерайтеры не пускались в длинные переговоры, а просто ставили свою подпись… или нет. Как только сумма принятых долей достигала полисной, полис считался закрытым. Но не всегда все проходило гладко.
Процесс 1445 года. Некто Жан Малипьеро обращается к Медиаторе Тьери д’Андрее с поручением застраховать корабль и груз на сумму в 1000 дукатов, однако, решив сэкономить на премии, он тут же меняет решение, указывает 500 дукатов, и оплачивает премию.
Через несколько дней к посреднику приходит сын Малипьеро, чтобы все-таки повысить страховую сумму до 1000, Малипьеро отправлется в «Ллойдс»
(так и хочется так назвать Страховщиков, поскольку система была аналогичной – с подписным листом обходить андеррайтеров – за 240 лет до начала Ллойдс!)
и находит андеррайтеров на дополнительные 300 дукатов. Встречается с сыном клиента, который доволен результатом и просит не искать дополнительных Страховщиков, он забирает полис, но через несколько дней возвращается и сообщает, что сумма все-таки была завышена, а корабль приплыл без потерь, и нужно часть премии вернуть. Этой неблагодарной работой по решению суда Медиаторе все же должен заняться.
Сбор Информации об Объекте
Интересно, что хоть на Медиаторе возлагается и обязанность о сборе информации, но тем не менее, основная ответственность по оценке риска остается на страховщике.
Так, в документах одного из разбирательств упоминается, что в 1445 некто Паоло Морозини прежде, чем поставить свою подпись в полисе ( причем премия составляет 30% от страховой суммы), отправляется на Риальто («Сити») с тем, чтобы «пошпионить» и разузнать детали отправки.
В еще одном из процессов 1445 года Страховщик, с-р Захария Бембо пытается отказаться от выплаты на том основании, что Медиаторе, Марко де ла Коста, не сообщил, что в определенной отправке перевозится зерно. Причем утверждает, что зерно он не взялся бы страховать. На что Медиаторе свидетельствует, что перед тем, как поставить подпись, андеррайтер действительно уточнил, не зерно ли перевозится, на что Медиаторе искренне ответил, что характер груза ему не известен. Иск страховщика отклонен.
В 1446 году рассматривается дело Страховщика Андреа Морозини (сын Паоло?) против братьев Бальби. При этом Страховщик отказывается оплачивать возмещение на основании того, что ему во-время не сообщили через Медиаторе о конкретном времени начала перевозки, и обычный принцип информации о «средстве, маршруте и часе» не был соблюден
Страховая Премия.
Интересен вопрос о порядке оплаты страховой премии.
Сохранились несколько исков Страховщиков против Страхователей или Медиаторе об отзыве подписи под полисом, отказе в возмещении на основании не полностью оплаченной или неоплаченной премии.
Так, например, в 1445 году некий Страховщик, отказывая в убытке, винит своего Медиаторе –
«Я подписал полис с премией в 2 с половиной дуката с намерением сразу «потрогать деньги», которые я и в последствии не увидел.»
— На что тот достает свою учетную книгу, из которой явствует, что данный страховщик указан как кредитор на 6 дукатов, но и как дебитор на 9 дукатов, и соответственно, не никакого имеет права на получение 2,5 дукатов. Логично, не правда ли?
Учет и Контроль
Серьезным аргументом была эта «Учетная Книга Брокера», поскольку судья обязал Страховщика оплатить убыток полностью.
В процессе Пьеро Соломон (Страховщик) против Андера Контарине (Страхователь) с участием Медиаторе Жуана Тревисана выясняются дополнительные подробности практики делового оборота в страховании.
Суть дела в том, что Страховщик не хочет платить убыток по той причине, что хотя он и поставил свою подпись, Медиаторе не оплатил премию, поскольку сначала должен был согласовать именно этого Андеррайтера со своим Контрагентом.
В документах подтверждается, что мнения Медиаторе о платежеспособности Страховщика не всегда достаточно, поскольку у страхователя могут быть свои сведения и представления о Платежеспособности Страховщика.
Пьеро Соломон негодует – «ему не понравилась моя обеспеченность, не понравилась моя подпись, поэтому и я ничего не должен» Дело осложнялось тем, что Медиаторе не канцелировал подпись, и на все вопросы с-ра Соломона якобы туманно отвечал, что ответ не получен.
Мало того, вместе со спорным полисом Медиаторе подписал еще пять других, так что вполне очевидно, что он в своем андеррайтере был уверен.
Чем все закончилось? Медиаторе достал свою любимую учетную книгу из которой явствовало, что премия была задержана до выяснения мнения Страхователя, но оплачена, и иск Страховщика был отклонен.
Размещение
Итак, вырисовывается процедура. Контрагент приходит (приплывает) на пьяццу Риальто к Медиаторе, дает поручение разместить риск, Медиаторе уточняет обстоятельства, выписывает полис, определяет премию, чаще всего тут же ее требует и отправляется к страховщикам собирать подписи. Страховщик ставит подпись, обычно тут же получает премию – и вот он на риске.
Возможные осложнения и задержки. Страховщик отправляется в Сити «пошпионить» о риске, прежде чем поставить подпись, Страховщик требует дополнительную премию, и Медиаторе должен ее согласовать, Медиаторе должен заручиться согласием на определенную подпись у клиента.
Опять о Премии
Что же касается оплаты премии – «по практике» премия оплачивалась сразу, например, в Барселоне в это же время в Законодательных документах было прямо записано, что премия должна оплачиваться при заключении контракта, иначе он «обнуляется» ( становится ничтожным – нулевым).
Но в Венеции были и рассрочки, а также оговоренные задержки в оплате, записанные в Книгу Брокера.
(Позже, в 17-18 веке привычки изменились. В сохранившихся учетных книгах брокера записаны обязательства об оплате Страховой премии в течение ГОДА).
Что же касается 15 века, если премия не поступала в оговоренные сроки, Страховщик имел право требовать канцеляции подписи через Медиаторе, который должен был в свою очередь подтвердить расторжение со Страхователем. Если же формально это сделать не удавалось, то приходилось нести ответственность в полной мере.
Широкие права были у Страхователя, главное – избежать канцеляции полиса, и премию можно не платить.
Интересно и то, что хотя большинство известных процессов велось двумя сторонами – Страховщиком и Страхователем, без участия и веского слова Медиаторе решения не выносились.
Любопытный факт — при достаточном изобилии имен Страховщиков и Страхователей, фамилии Медиаторе в этот период – все те же, и чаще всего фигурирует некто Жуан Тревисан или сын его Альвизе, которые явно прибрали к рукам страховой рынок Венеции 15 века.
Что же страховали? Судно, Фрахт и Товар (груз).
Иногда полис выписывался на все сразу, причем без разбивки по составляющим.
В 1443 году Марко де Каналь таким образом пояснял в суде страховую сумму в 1200 дукатов своим страховщикам, подозревающим его в завышении оной: 600 дукатов стоят товары, а оставшиеся 600 опять делятся пополам на стоимость фрахта и корабля.
При этом, согласно логике сохранившихся документов, сумма не подлежит изменениям – нет товаров, ну что ж, тогда его стоимость переходит на стоимость корабля и фрахта.
Иногда страховался только фрахт и груз. Например, для галер Серениссимо, которые перевозили знать на прогулки и развлечения. Гибели такой галеры, гулявшей по Венеции и около никто не ожидал, только частичную аварию, потому корпус и не страховался.
Но чаще всего страховался именно груз, товар, имущество в перевозке.
Описания Грузов
Уже в главе о Медиаторе взгляд зацепился за фразу – обычный принцип информации о «средстве, маршруте и часе» . А где же информация о грузе – хотелось бы спросить? Где угольные оговорки? Где нюансы по перевозкам «specie”? Где, наконец, рефрижераторные? Терпение, будут и оне. Но не сразу.
Если в первом известном венецианском полисе 1395 года есть определенность – застрахованы 4 тюка тканей, то потом эта определенность на некоторое время исчезает. Полис 1423 года расплывчато указывает на «стратегические» объекты домохозяйствования (причем, по мнению автора, речь идет как раз о специях – наличных деньгах и ценностях).
Полисы 1444 и 1445 годов и вовсе характеризуют товар одной строкой – товары и предметы различного назначения, «какие захочется». Другое определение того же времени гласит – страхуется любой и всякий товар без исключений.
Но недолго музыка играла… такая вольница скоро была ограничена.
30 марта 1463 года выходит указ республиканских законодателей об обязательной декларации перевозки оружия.
А далее без отдельных законодательных актов (свидетельства обязательств о декларации некоторых товаров найдены в более поздних документах, начиная с 18 века) появляется практика декларирования следующих групп товаров:
1. Скоропортящиеся и особенно подверженные влиянию влажности, и/или влияющие на маневренность корабля, а также огнеопасные – соль, кВасцы, краски, зерно.
2. Оружие, а также материалы для его производства, металлы и древесина.
3. Товары особой ценности, привлекательные для кражи – драг. металлы, наличные, ювелирные изделия.
Автор повторяет, что в документах нет ссылок (кроме законодательного акта по декларации перевозок оружия) на обязательность декларирования таких товаров, возможно, речь идет только о практике. Тем не менее, в сохранившихся полисах отдельно от «всяких товаров» перечисляются – фрукты, масла, индиго, лошади, зерно, вино, колбасы, кВасцы, купорос, металлы, наличные, драгоценности, посуда, золото и серебро. Также рабы.
В то же время в середине пятнадцатого века появляется и термин l’avere sotil для легких, малогабаритных, но дорогих товаров – сюда относятся шелка, бархат, парча, а также spezie – ну, вот и он, наш хорошо знакомый термин!
Отдельно упоминаются монеты, ткани и зерно.
В полисах встречаются и оговорки по определенным товарам, ограничивающие ответственность страховщика. К ним относятся, например, бой сосудов с маслами и…недостача вина.
На этом хорошо понятном нам и сегодня исключении придется остановиться, хотя книга оказалась на удивление увлекательная. Поэтому мы Вам ее с удовольствием рекомендуем для домашнего и профессионального чтения. Она может помочь и андеррайтеру, и брокеру, и полисоставителю, и просто философу, который, прочитав ее с удовольствием, захлопнет и произнесет: «Все новое – это хорошо забытое старое. Велосипед давно изобретен, дамы и господа!»
К Гришина
27.04.09
